«Я ВСЕГДА ВЕРИЛА В ЛЮБОВЬ»

Зиганшина Наиля Касимовна родилась в селе Белозерье, Республика Мордовия.
Обучалась в Мордовском государственном университете на факультете журналистики, одновременно вела исламскую программу «Янарыш» («Возрождение») на мордовском радио. Была организатором объединения мусульманской молодежи Республики Мордовия «Яшь буын» («Молодое поколение»), в 1992 году поступила в Казанский государственный университет на факультет татарской филологии. Параллельно с учебой вела вечерние курсы по основам Ислама для женщин и детей в Закабанной мечети города Казани. С 2005 года — председатель общественной организации Союз мусульманок Татарстана. С 2007 года — председатель Союза мусульманских дизайнеров России. С 2012 года — председатель Федеральной общественной организации Союза мусульманок России.

В составе Союза мусульманок России развиваются следующие структурные подразделения: Совет наставниц, Центр создания и сохранения семьи, Центр трудоустройства, Служба солдатских матерей, Психологический центр, Центр правовой защиты, Центр благотворительности «Комитет добрых дел», Союз мусульманских дизайнеров России, Центр развития детского таланта, Женские клубы, Центр красоты и здоровья, Центры обучения семейной этики, Кризисный центр для женщин и так далее.

— Наиля-ханум, расскажите, как Ислам повлиял на вашу судьбу?

— С самого раннего детства у меня был интерес к Исламу. Я видела, как бабушки читали намаз, хотя они укрывались шторками и не давали к ним приближаться. Лет с десяти я уже серьезно стала просить, чтобы мне дали возможность постоять рядом. Но они отказывали мене, говорили, когда состаришься, тогда и будешь молиться, не молодое это дело. По соседству с нами жил имам, и я по собственной инициативе начала к нему ходить.

В студенческие годы я вела получасовые радиопередачи на татарском языке об Исламе. Это был конец 1980-х. Радио вещало на республику Мордовия. Начальник говорил: «Я понимаю немного татарский и знаю, что ты говоришь о своем Аллахе. Говори об Аллахе, но против государства и против республики ничего не говори». Я эти условия приняла. Сценарий составляла на русском языке, писала о культуре, об образовании, но больше говорила на татарском языке об Исламе. Позывными передачи был Азан.

Платок у меня тогда и был и не был. Детство я проходила в платке, но в университете по настоянию родственников сняла. Братья, которые должны были меня защищать, говорили, чтобы я сняла платок: «С бабушкой рядом мы идти не будем». И была боль, и сердце трепетало, что я без платка совершаю ошибку. Проблема разрешилась, когда я приехала в Москву, чтобы взять интервью у муфтия Равиля-хазрата Гайнутдина. Пришла в мечеть, поднялась на балкон, начала читать намаз. Вокруг были молодые девушки, которые совершали намаз. И меня осенила мысль: «А почему меня отговаривали? Зачем говорили, что только в старости могу читать намаз?» Эта мысль во время намаза перевернула мою жизнь. Я тогда училась на четвертом курсе, мне было где-то 21-22 года. И с этого момента я ни один намаз не пропустила и стала постоянно ходить в платке. Наверное, время должно прийти, чтобы начать больше слушать не близких, а Аллаха.

На пятом курсе я стала понимать, что мне не хватает религиозных знаний. То, что у меня было, я уже исчерпала. Сначала я приехала в Москву, здесь были курсы, но было трудно с жильем, и тогда я отправилась в Казань. Там всюду мечети и одна бабушка в мечети сразу сказала: «Поехали ко мне жить». Я поступила на татарский факультет в КГУ вольным слушателем, одновременно писала дипломную работу. А потом поступила в аспирантуру. Также поступила в медресе и одновременно создала группу девочек школьного возраста при медресе и начала им преподавать. Всегда, когда хочешь получать, нужно что-то и отдавать. Я их полюбила, до сих пор с ними дружу, все они встали на путь истины.

— В это время вы вышли замуж. Вы были влюблены до никяха?

— Давать свое согласие человеку, который тебе вообще безразличен — это не для меня, я всегда верила в любовь, ждала ее появления в моей жизни. Два человека, две индивидуальности из разных миров начинают вместе жить. Когда видишь недостатки человека, только любовь помогает эти недостатки отодвинуть на второй план.

Сначала была большая симпатия, нравилось, что будущий муж получает знания о религии (он в тот момент являлся шакирдом медресе, а сейчас он его ректор). До 28 лет он был светским человеком, но нашел в себе силы полностью поменять свою жизнь и жить только ради Ислама. Меня поразило, как он говорил о своей умершей маме, рассказывал и плакал. Я подумала, что если мужчина так сильно любит свою маму, значит, он настоящий. Значит, такая же любовь будет и к жене, и к дочери, если родится дочь.

— Вы перепробовали множество разных занятий в жизни: были и журналистом, и учителем, и руководителем общественных организаций, и автором многих проектов. Что для вас является самым важным при выборе рода деятельности?

— Где бы я ни появлялась, мне всегда предлагали хорошую работу. Еще во времена студенчества мне предлагали престижную работу по окончании института, в Казанском университете предлагали после аспирантуры защититься и остаться преподавать. Я отказалась. Когда дети пошли в садик, а потом в школу, я, видя все недостатки этих учреждений, приходила к руководству и предлагала разные идеи. Неоднократно мне советовали попробовать себя в этой сфере. Но изо дня в день сидеть в одном и том же помещении — это для меня скучновато.

В 2005 году меня пригласили работать в Духовное управление республики Татарстан. Хотя зарплаты практически не было, я поняла, что это самое лучшее предложение, так как я могла применить свои знания по Исламу. Я пришла на работу в марте, а в июне в Духовном управлении решили создать женскую организацию. Предложили к декабрю созвать съезд. Я согласилась, не думая ни о карьере, ни о деньгах. Только из любви к Аллаху. 5 декабря 2005 года учредительный съезд Союза мусульманок Татарстана состоялся в Казани, меня избрали председателем, но и тогда я ни о какой карьере не мечтала.

Первое, с чего я начала, это создание команды. Потому что «один в поле не воин». Во всех регионах нужно было создать филиалы. Мы сразу решили отказаться от политики. Одним из наших достижений была организация халяльного питания в татарских детских садах. Из других проектов можно упомянуть то, что мы организовали бассейн для мусульманок, для них было выделено отдельное время в фитнес-центре. Также был организован центр создания семьи «Ханума».

— Вы помогаете людям создавать семьи. Сколько человек в вашей базе данных?

— Наша база уже приближается к 2 000 кандидатов. Радует, что в этом списке есть очень достойные люди. Раньше считалось, что в подобные службы обращаются только люди «второго сорта». У нас поначалу было опасение, что никто к нам не пойдет. Но оказалось, что зачастую одиночество — это проблема людей, многого достигших в жизни, сделавших карьеру, у нас сейчас есть претенденты из разных министерств, бизнесмены, руководители предприятий. Это люди, у которых для личной жизни просто нет времени. Такая вот болезнь нынешней цивилизации.

— Вам часто приходится быть арбитром в семейных конфликтах. Всегда ли вы выступаете на стороне женщин?

— Конечно, нет. Иногда женщины, уверенные в своей правоте, на самом деле учитывают только свои личные интересы. Так, например, недавно был один случай. Звонит нам женщина и говорит: «Мой муж со мной разводится». Оказывается, от первого брака у него есть ребенок. Первая жена умерла. И ребенка распределяют в детский дом. А новая жена не только отказывается принять этого ребенка, но и ревнует к нему мужа. У нее тоже есть ребенок в этом браке, но муж, как ей кажется, ставит своего первого ребенка выше новой семьи. Она в слезах, в отчаянии, она уверена, что муж поступает с ней несправедливо. И я ей говорю: «Сейчас он поедет к этому ребенку, и ты поедешь с ним, обнимешь этого ребенка, приласкаешь его, и к себе пригласишь. Если ты этого нее сделаешь, твой муж найдет себе другую женщину, потому что такие мужчины ценны. А рядом с тобой ни один мужчина счастлив не будет». Она села, поехала. И все у них нормализовалось, и она позвонила и сказала: «Как хорошо, что я вас послушала, а ведь я была готова сделать все по-другому».

— А с полигамией приходилось сталкиваться?

— В мусульманских семьях очень много проблем, и они мало обсуждаются. Недавно, например, ко мне пришла женщина и попросила вторую жену для своего мужа. Я сначала подумала, что это шутка. А женщина говорит: «Вот сейчас он уехал в командировку, и я отдыхаю. И этот отдых мне как награда. Ведь он даже носки с себя не снимет, я все за него делаю. Пусть он женится на другой — я должна иногда отдыхать». Тогда я спросила: " А ты не будешь ревновать?" Она ответила: «Я уже заранее ревную, но я не могу так больше, у меня нет выхода». Он ее выжимает так, что она уже превратилась в «пустой колодец».

Приходится общаться с женщинами, которые являются и первыми, и вторыми, и третьими женами. Первые жены, понимая, что по Исламу они обязаны принять правила Шариата, часто признаются, что это их убивает, потому что любовь мужа не распределяется справедливо. Он не может любить всех одинаково, одну он всегда выделяет. Наверное, это оттого, что сердце одно, и в нем может поселиться только одна любовь. Эти первые жены мне говорили: «Вы публичный человек, никогда не пропагандируйте многоженство! Если бы вы только знали, как это тяжело для нас». Со вторыми женами тоже интересный вопрос возникает, они говорят: «Я уже есть, зачем он берет третью?» Наверное, в Саудовской Аравии женщины с детства воспринимают полигамию как норму, им это с генами передается, а у нас этого нет.

— Но, может, иногда разрешить мужу взять вторую жену более разумно, чем пойти на развод и остаться одной. Не каждая женщина в летах может найти себе нового мужа.

— И все равно обычно женщины на это не соглашаются. Кстати, сейчас ко мне довольно часто стали приходить зрелые женщины, и я даже сразу не поняла, чего они хотят. Они произносят: «Я хочу стать „Хадиджей“». Я говорю: «Ну, отлично, а что я могу сделать?» — «Найди мне молодого мужа!» Богатые женщины, мусульманки, соблюдающие, просят молодого мужа. Естественно, соглашаются обычно те мужчины, которые хотят жить за счет жены. Но я не против таких браков. Если им комфортно вместе, «флаг им в руки», как говорится. Не все мужчины — лидеры на коне, есть такие, для которых женская опека и забота необходимы.

— Как пришла идея создания Союза мусульманских дизайнеров России?

— В 2007 году я организовала в Казанском кремле показ мод, собрала дизайнеров, арендовала зал на 200 мест. Я боялась, что и столько народу не соберется, но в зал набилось 400 человек, а на улице осталось еще 500. Тогда я поняла, что этим надо заниматься. Когда начали готовиться ко второму показу, я с огорчением обнаружила, что у дизайнеров не прибавилось ничего нового из моделей. Я поняла, что для них нужен какой-то стимул, и решила проводить конкурс, где будет соревнование и будут призы. Сейчас мы уже доросли до уровня фестиваля. Союз охватывает многие российские регионы. Нас уже начали приглашать за рубеж на показы, и мы знаем, кого в какую страну везти, где и что будет востребовано и интересно.

— Что самое трудное в работе, что вас больше всего беспокоит?

— Расстраивает, когда мусульмане друг в друге ищут недостатки, когда они говорят, что вот мы правильные мусульмане, а вы неправильные. Есть у нас сунниты, есть шииты, есть мазхабы. Но самое главное, чтобы человек любил Аллаха, признавал его Единство и преклонялся перед ним. А как он при этом держит руки — его личное дело. Самые тяжелые моменты — когда видишь неприязнь и зависть. И очень хотелось бы объединить мусульманок независимо от того, каким образом они поклоняются Аллаху. Чтобы все любили друг друга ради Аллаха. Пусть будут ошибки, недостатки, но не нужно говорить, что ты не мусульманка, а ключи Рая только в наших руках. Есть очень много дел, всем найдется занятие, только надо друг друга поддерживать.

Беседовала Гюльнар ДЖЕМАЛЬ,
Опубликовано в журнале «Мусульманка», № 1 (18), 2014