РЕПОРТАЖ С ЖЕНСКОГО ПЛЯЖА
Суббота, 21 Июль 2018
Я никогда в жизни раньше не была на женском пляже. Моя мама как-то рассказывала мне, что в молодости в санатории она загорала в Крыму на так называемом «медицинском пляже», где мужчины и женщины получали свою целительную дозу солнца отдельно друг от друга, потому что это предписывалось делать совсем без одежды. Однажды, увлекшись, она заплыла за буйки, и ее стало относить в море. Откуда-то быстро появился катер со спасателями-мужчинами (с другого пляжа), но мама, набрав дыхание, со скоростью торпеды смогла вернуться на свой женский берег без их помощи.
И вот я тоже очутилась на таком чисто женском пляже. Это произошло в Иране, на острове Киш, куда мне удалось поехать на три дня после участия в научной конференции. Вход на «Пеляже бануван» лицам мужского пола строго запрещен, о чем предупреждает надпись на персидском и английском языках. Пляж со всех сторон обнесен высоким каменным забором, который перелезать никто не решится – себе дороже. Я купила входной билет, который стоил 150000 риалов (чуть больше 3 долларов). Фотоаппараты и мобильные телефоны с собой проносить нельзя – их надо обязательно сдать в бесплатную камеру хранения, расположенную перед входом в раздевалку. Все сумки тщательно проверяются и просвечиваются, как в аэропорту.
Я не отдыхала на море 5 лет. Вообще-то за это время море я видела, но это было не «купальное» море, а командировочное – холодное, зимнее, мимолетное. А тут – вот оно! Роскошное, лазурное, спокойное, нежное, теплое. До него всего 100 метров светло-желтого мелкого песка. Очень горячего (температура воздуха 37 градусов по Цельсию). Но на пляже есть специальные деревянные дорожки, ведущие от душевых кабин до моря и обратно. Да и ходить по песку в босоножках вовсе не горячо. Я расположилась в 5 метрах от берега, постелила подстилку и сняла с себя все, кроме купальника. Кстати, на пляже специальные знаки указывают, что можно загорать только в купальниках, хотя некоторые девушки игнорировали эти надписи и даже после предупреждения дежурных накидывали на голую грудь полотенце и лениво переворачивались на живот.
Я лежала и думала: «Как хорошо, что в моей жизни случился этот день, когда я лежу на золотом песке, слушая тихий, умиротворяющий шум прибоя! И хорошо, что забрали фотоаппарат и мобильник – можно воспринимать момент непосредственно». Персиянки, как гурии, все красивые, молодые и стройные, но не тощие – не изнуренные пищевыми добавками и половыми эксцессами. Даже пожилые в хорошей форме, не безобразные. Всюду слышны одни женские и, изредка, детские голоса. Все – по-персидски. Бросив на меня беглый взгляд, красавицы, лежащие топлес, сказали: «Фаранги» («из Европы»). - Сразу поняли, что я не здешняя. Кстати, иностранок на пляже я не встретила.
Вокруг нескончаемое щебетанье персиянок: кто-то поет песню, кто-то издалека им подпевает, узнав мелодию, кто-то смеется, кто-то удивляется, кто-то делится наболевшим, но никто не ругается матом, не повышает голос, не выказывает (по крайней мере, громко) своего недовольства. Никто не ест, только попивают иногда воду. И никто не бросает бумажки или бутылки. В жизни не видела более культурного пляжа!
Море удивительно спокойное. Шум прибоя похож на ласковый шепот. Вдалеке, сквозь утреннюю дымку, виднеются два корабля, но не современные пароходы, а старинные каравеллы. Наверно, они остались со времен португальского владычества в Персидском заливе и теперь служат для привлечения туристов. Совсем рядом со мной ходят голуби, чайки и воробьи, и абсолютно не боятся людей, как и диковинные рыбы, которые плавают у самого берега, буквально под ногами…
В такой обстановке я совсем забыла об осторожности – пробыла на открытом солнце три часа. Результат почувствовала ночью, когда проснулась от доносящихся из соседней гостиницы звуков иранской дискотеки (оказывается, они тоже отрываются!) и долго не могла опять заснуть от того, что вся кожа горела.
На следующее утро я сомневалась, идти ли мне на пляж – все тело было бордовым, за исключением того, что скрывал купальник. На лицо было страшно смотреть: огромные красные щеки, опухшие веки и мешки под глазами, похожими на маленькие крабьи глазки. Но пробыв в раздумьях до обеда, я все же решила не терять возможность побыть еще один день у моря.
К пляжу добралась в три часа дня. Боялась раздеться. Подошла к берегу полюбоваться морем. И тут заметила, что оно здесь не бескрайнее: вчера дымка скрывала горы на другом берегу. Оказывается, этот пляж расположен «лицом» не к заливу, а к Ирану, и на другой стороне, примерно в 25 км, город Бандер-Афтаб («Порт Солнца»).
Я расстелила подстилку, разделась и села на нее. У меня был с собой большой светлый палантин. Я закрыла им голову и все тело, кроме ног. И лежала так минут десять, думая, что сейчас окунусь и уйду с пляжа, чтобы окончательно не обгореть. Вдруг услышала нежный голос, прозвучавший надо мной: «Ханум, у вас совсем сухие ноги! Вам нужно срочно помазать их маслом». Я скинула с лица палантин и увидела изящную женщину лет 30. Выяснив, что у меня с собой нет масла (был только увлажняющий крем для лица), она тут же достала свое и сказала: «Вам надо окунуться, а потом я вас намажу». В итоге, она меня намазала, потом подарила мне это масло, потом пошла со мной в пляжный киоск и купила мне охлаждающий гель после загара (деньги взять наотрез отказалась). В ходе разговора с ней я выяснила, что ее зовут Азита, что значит «из огня». Ее муж – глава фирмы по изготовлению лифтов, а она у него бухгалтер. В пляжном кафе Азита угостила меня холодным абэ-дугом – кефирным супом с изюмом и крошеным хлебом. Намазала мне плечи и лицо гелем. И поцеловала на прощанье. «Господи, я знаю, что Ты не оставишь меня, если Ты посылаешь мне своих ангелов», - подумала я.
На третий день я пришла на пляж еще до открытия, так как в полдень мне надо было быть уже в аэропорту – лететь в Тегеран. На море был отлив, и я долго шла по мелководью до самых буйков, окруженных коралловыми рифами. Я набрала много красивых камней и ракушек, которые украшают теперь мой аквариум.
Аида СОБОЛЕВА